Экономика

Тема 4. Спрос, предложение и рыночное равновесие ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: Кризисный 1998 г. и изменения в спросе россиян

Маркетинговое агентство «Комкон-2» провело опрос 1000 москвичей о том, как изменились их траты и покупки в результате финансового кризиса 1998 г. В табл. 4.3 приведены выдержки из этого исследования.

Таблица 4.3. Реакция россиян на падение доходов в сентябре 1998 г.

Хорошо видно, что лидерами в снижении спроса в результате уменьшения дохода стали лакомства (шоколад) или легко заменимые продукты питания (сливочное масло можно заменить более дешевыми маргарином, растительным маслом, кулинарным жиром). Напротив, наибольшую устойчивость спроса продемонстрировали лекарства — продукт одновременно и незаменимый, и жизненно важный, а потому мало эластичный по доходу.

Две следующие позиции в списке устойчивых к кризису продуктов — пиво и крепкие спиртные напитки — интересно рассмотреть под углом сложного переплетения различных факторов спроса в реальной жизни. С одной стороны, пиво — вроде продукт не первой необходимости, вследствие чего его продажа должна была резко упасть. Но, с другой стороны, почти все потребляемое москвичами пиво (в отличие от других продуктов питания) производится в России. Поэтому после девальвации рубля цены на него поднялись не так резко, как на импортные товары. Высокой эластичности по доходу, действовавшей в сторону понижении спроса, противостояла высокая эластичность по ценам, повышавшая спрос на пиво в силу его относительного удешевления по сравнению с другими продуктами. Hto этого противоборства виден: россияне не отказались от пива (как, впрочем, и от более крепких напитков, которые также подорожали не катастрофически).

А вот для сигарет, где эластичность спроса и по доходу, и по ценам действовала в одну сторону (если не сами сигареты, то весь табак импортный, а значит, после девальвации дорогой), результат был менее утешительным. Па¬дение дохода отучало россиян от дурной привычки куда эффективнее, чем предупреждения Минздрава.

Как видно из табл. 4.4, еще эластичнее, чем спрос на сами товары, оказался спрос на торговые услуги. Зачем сокращать покупки продуктов питания, если их просто можно купить там, где они дешевле? Видимо, так рассуждали москвичи, которых падение доходов заставило отвернуться от дорогих супермаркетов. В обычных гастрономах и продовольственных магазинах движение шло в обо стороны: некоторые покупатели (вероятно, прежние клиенты супермаркетов) стали ходить сюда чаще, публика попроще, напротив, — реже. Проиграли и киоски, ларьки, лотки. Москвичи знают, что в России, в отличие от других стран ыкая уличная торговля не отличается особой дешевизной.

Таблица 4.4. Изменение мест покупки продуктов питания, % к числу опрошенных

Зато подлинными победителями в конкуренции торговых мест стали мелкооптовые рынки. Эти нехитрые торговые городки, составленные из обшарпанных контейнеров, стали подлинными любимцами публики. И немудрено. Даже пачку сильно подорожавшего новозеландского масла «Анкор» здесь можно было и середине 1999 г. купить за 16—18 руб., в то время как в магазине ее близнец стоил 25 руб., а в супермаркете — под 40 руб.

Третья ипостась эластичности спроса по доходам (после изменения количества и места покупок) — изменение качества приобретаемых продуктов.

По данным того же опроса, число покупателей, перешедших на покупку про¬дуктов более дешевых марок, составило: 34,8% — по сигаретам, 25,6% — по зубной пасте, 24,2% — по стиральному порошку, 11,2% — по чаю.

Эластичность качества спроса оказалась особенно большой у сигарет, вообще очень сильно пострадавших от падения дохода. Но в переходе на более дешевые марки для курильщиков открылась лазейка: куда легче сменить марку сигарет, чем вообще отказаться от курения. По тем же мотивам многие потребители перешли на более дешевые зубные пасты. А вот качество потребляемого чая от падения доходов почти не пострадало: хороший чай в России — не просто напиток, а «образ жизни».

К счастью, экономическая конъюнктура может развиваться не только вниз, но и вверх. Доходы россиян, упавшие в 1999 г. на 30% по сравнению с 1997 г., к началу 2003 г. вновь выросли на 29%. Вслед за доходами увеличилось потребление качественных товаров. А в сфере торговли состоялся реванш супермаркетов. Более того, сначала в Москве, а потом и в других крупных городах страны стали возникать целые сети супермаркетов. И покупатели пошли туда: широкий ассортимент товаров, удобные условия покупки, хорошее качество в сочетании с умеренными ценами оказались серьезным противовесом все еще сохраняю¬щимся шансам купить продукцию на оптовом рынке по более низкой цене.

ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: Почему акциз на водку не обогатил Российское государство, а пошлины на нефть принесли казне доходы?

Казалось бы, сугубо абстрактные понятия эластичности спроса и предложения играют в нашей жизни огромную роль. Нередко именно из-за рази степени эластичности одни государственные меры завершаются полным успехом, а другие — оборачиваются провалом.

Классическим примером введения налогов на рынке с эластичным си сом в условиях российского рынка можно считать ситуацию с акцизом на вод Вообще спрос на водку далеко не эластичен. Не зря говорят: Веселие Руси питие есть. Изюминкой ситуации, однако, является одновременное присутствие на рынке легальных производителей, например, лучшей в мире водки завода «Кристалл», и нелегальных спиртных напитков, например, фальсифицированной водки, производимой из непищевого спирта. Алкогольные изделия контрабандного и подпольного происхождения, с производителей которых никаких налогов, разумеется, собрать не удается, являются в данном случае товарами-субститутами для легальной водки. А значит, спрос на нее становится весьма эластичным.

Введение акциза резко снижает объем продаж легальной водки, многие просто стремятся выпить и потому легко переключаются на более дешевый продукт. В таких условиях результатом увеличения налогообложения водки становится подлинная катастрофа для ее легальных производителей. По ним в этой ситуации бьют сразу два фактора: резкое падение спроса и налоговые выплаты. Самое печальное, что столь дорогой ценой приходится оплачивать весьма скромный прирост доходов государства. Да и откуда им взяться? Налог ведь собирается с каждой легально проданной бутылки, а продажи именно такой водки раз и становятся ничтожными. Увеличение акциза на водку, к удивлению всего мира, поставило в 1994 г. завод «Кристалл» на край банкротства. Так, неумные налоговые меры способны разорить даже мирового лидера производства высококачественной водки. Причем без всякой пользы для бюджета.

Положение на винно-водочных заводах улучшилось лишь после снижения налога. А когда в 1998 г. правительство Москвы наладило контроль за поддели ной водкой, что резко уменьшило эластичность спроса, производство на «Кристалле» выросло почти в 2 раза.

А вот введение налогов при неэластичном предложении вызывает совсем другие последствия. Особенно хорошо это видно на примере налога на экспорт нефти. В России экспорт нефти для нефтяных фирм много выгоднее ее продажа на внутреннем рынке: 1) цена на нее за границей значительно выше, чем ни внутреннем рынке; 2) иностранцы платят аккуратно и «живыми» деньгами, чего не скажешь о российских покупателях, увязших в трясине неплатежей и бартера Поэтому предложение нефти на экспорт фактически абсолютно неэластично и ограничено только пропускной мощностью нефтепроводов.

Как следует из теории, неэластичность предложения позволяет государству собирать максимальный объем налоговых платежей. Так и было в 199.'Ы 1995 гг., когда экспортные пошлины составляли почти половину всех поступлений бюджета от внешнеэкономической деятельности. В 1996 г., однако, под давлением Международного валютного фонда российскому правительству пришлось отменить пошлины. Кто знает, не пойди страна на этот шаг и ей, возможно но, не пришлось бы строить пирамиду займов ГКО, чтобы залатать дыры к бюджете. А значит, не было бы и августовского краха 1998 г. Так что плачевными бывают не только последствия введения налогов, но и их отмены.

Но что сделано, то сделано. От пошлин на нефть отказались ... и вспомнит» о них только после краха 1998 г., когда другие источники пополнения бюджета почти полностью иссякли. Размер пошлины был установлен в 1999 г. на уровне

2,9 Евро за 1 т нефти, а в 2003 г. доходили до 40 Евро за 1 т. Неэластичность предложения оказалась лучшим налоговым полицейским. Ни одна нефтяная компания не отказалась от экспорта. Результаты превзошли все ожидания. В |МИ> .'003 гг. в основном благодаря пошлинам на нефть в России появился профицит бюджета — невиданное раньше превышение доходов над расходами.

ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: Либерализация цен и начало функциониро-вания механизма рыночного равновесия в России

В плановой экономике цена жестко устанавливалась государством и не была связана с объемом спроса и предложения. Так, спрос на колбасу значи¬тельно превышал ее предложение. За этим культовым товаром советской эпохи постоянно выстраивались дикие очереди. Более того, люди из провинции приезжали за колбасой за многие сотни километров в Москву, где снабжение было получше. И несмотря на это она продолжала стоить знаменитые 2 руб. 20 коп. — смешную сумму, доступную любому бедняку.

Либерализация цен стала одной из наиболее значимых вех в реформирова¬нии российской экономики из плановой в рыночную. 2 января 1992 г. предприя¬тия получили право по своему усмотрению устанавливать цены на свою продук¬цию, что повлекло за собой радикальную перестройку всей экономики. Первоначально было либерализовано 80% оптовых и 90% розничных цен. Не были «отпущены» только цены на товары первой необходимости (хлеб, молоко, лекар¬ства), а также на важнейшие ресурсы (энергоносители и транспорт), резкий скачок которых дезорганизовал бы промышленность. Однако и эти островки жестко закрепленных цен быстро разрушились: в марте 1992 г. были либерализованы цены оставшихся потребительских товаров, в мае — цены на нефть.

Дольше всего регулированию подвергалась цена труда — заработная плата. Сначала она индексировалась (т.е. увеличивалась для компенсации инфляциями) особыми решениями правительства. Затем был введен специальный налог im сверхнормативную заработную плату, который буквально разорял предприятия, решавшиеся платить своим людям больше, чем было определено государством. Относительная либерализация зарплаты завершилась лишь к 1996 г., однако и сейчас зарплата бюджетников устанавливается государством, что срав¬нительно сильно влияет на общий уровень трудовых заработков в стране.

С момента либерализации цены стали устанавливаться в зависимости от спроса и предложения на данный товар. Иначе говоря, следствием либерализации цен явился «запуск» (весьма болезненный для людей — ведь рост зар¬ин. иы ограничивался!) регулирующего механизма равновесных цен в российской экономике. Теперь на рынке появилось все. Дефицит остался только в деньгах. И цены товаров начали направлять потоки спроса потребителей и предприятий. Новая роль цены буквально вынудила субъектов экономических отношений переориентироваться с модели поведения на основе плановых сигналов к поведению на основе сигналов рыночных

Эти перемены отразились даже в языке. Жаргонные словечки советского примени, известные каждому, кто жил в ту эпоху, почти исчезли из употребления «Дают колбасу», «выбросили колготки», «больше двух килограммов в одни руки не давать» и другие выражения отражали ситуацию, когда цена не являлась препятствием для покупки, не определяла поведение покупателя. Важно было не сколько стоит товар, а как его достать.

Иной жаргон в наше время. «Цены кусаются», «хожу в магазин, как в музей: все есть, но ни к чему не подступишься», — как ни печально слушать такие жалобы, они не оставляют сомнений, что мотивация действий людей (купить ими не купить) пошла по рыночным каналам, стала прямо зависеть от уровня равновесных цен. Впервые начали экономить и предприятия. Причем порой с неожиданными результатами. Так, на одном из заводов с удивлением обнаружили, что счетчик, измеряющий затраты тепловой энергии, установлен до раз¬минки трубы на отопление завода и всего города. То есть до этого времени (все ппетские годы) завод за свой счет отапливал большой микрорайон.